За ивою, за бурною листвой
и за оврагом спрятан терем чудный,
где и тропа обросшая травой
даёт понять, что теремок безлюдный.
Я это знаю. Но иду назло,
не внемля знакам, просьбам, увереньям.
Открыть калитку и войти в тепло
(представь, стучусь, вхожу стихотвореньем).
Увидеть свет и добрые глаза
хозяев, где застолья, просят к чаю,
в чьих душах нет корысти, даже зла,
где не обидят и не опечалят.
Уважат гостя водкой и добром,
где и гармони мало песни, пляски.
В такой же летний день – Вот ход конём! –
хозяева уехали в коляске.
С тех пор пустует терем. Почему?
Что приключилось? – боле не известно
об обитателях моему уму
покинувших так скоро это место.
Оброс бурьяном двор и озверел.
Отшельник изгнан, оскорблен, унижен.
Он ничего за этот век не ел
и захудал, теперь я это вижу.
Мне доводилось мимо проходить
и не однажды видеть чудный терем.
Какую тайну в тереме хранит
дверь под замком? А ключ давно потерян.
Странноприимный теремок грустит,
чьи беспощадно длительны мученья…
Никто не ходит терем навестить,
чураясь вида злого помещенья.
Приволокнуться некому, отсель
смотрю на терем, вид его ужасен,
не нагляжусь, в душе метёт метель,
как терем мне и я ему не ясен.
Пишу стихи, а ручка не идёт.
Упрямый слог привычно не податлив.
Пусть каждый сам по-своему поймёт,
поскольку каждый думаю догадлив.
22 июля 2002 года
Чапаевск
4 комментария